.
Родили мы малышонка экстренным кесаревым, поэтому в больнице нас оставили на два дня вместо одного. В день выписки жена обратила внимание педиатра на то, что ребёнок синенький. Врач сказал, что ничего страшного, просто он слабый. Выписали в обед.
По приезду домой я взял детей в бассейн. Минут через час супруга звонит и говорит, что с ребёнком что-то не то и что его надо везти в больницу. «Опять паникует»- подумалось мне. Дети на удивление быстро собрались, обычно их из бассейна не вытащить.
Дома был брат жены, студент-медик. Он настоял на выезде. Катимся минут двадцать, больница неблизко. Заносим его в детском кресле в приемный покой, он прикрыт пелёнкой. «Что с вами?» — «Ребёнок тяжело дышит, вялый» — «Ему месяца два?» — «Нет, два дня. Сегодня выписали» — «Покажите.» Мы убрали пелёнку. «Oh, my gosh!» — вскрикнул медбрат и ринулся внутрь. Мы за ним. Выбегает человек десять, взрезают ремни детского кресла, срывают с него одежды, кладут на кушетку, вставляют трубки, катетеры; по громкой связи вызывают капеллана. У меня похолодело сердце. На экране монитора — прямая линия. Возле жены стоит женщина-капеллан и отвлекает её. Жена по-английски неважно понимает, да и не надо ей после кесарева… Медики говорят, что очень сильная кислотность, что не могут восстановить, ничего хорошего их разговор не предвещает. Через некоторое время подходит врач и говорит, что мозг был без кислорода сколько-то минут и что будут какие-то последствия. Сверху сообщили, что палата готова, но решают отправить его в другую, более опытную больницу. Оттуда прибыла специальная бригада для перевозки. Мы едем своим ходом в неизвестность, не зная, что и почему произошло.
В UC Davis Medical Center сказали, что малыша привезли, но к нему не пустили и велели подождать. После мучительного ожидания к нам вышел врач, и стал объяснять, что у малыша на сердце как бы чего-то нет. Он сказал, что хочет запустить туда шарик через катетер, чтобы пробить перегородку, но что это может не получиться. Варианты были такие: если ничего не делать, то малыш умрёт. Если запускать шарик, то он может умереть. Мы выбрали второе и подписали бумагу, разрешающую эту процедуру. Врач сказал, что выйдет по окончании этого дела. Супруга и её родные поехали домой, я остался один в небольшой комнате ожидания.