ИНТЕРВЬЮ. Русские — это для меня всё
(С Захаром Прилепиным)

7 июля российский писатель Захар Прилепин отмечает 40-летний юбилей. Прилепин известен российской аудитории не только своими книгами. Писатель активно занимается гуманитарной деятельностью в Новороссии, записывает с легендарными рокерами музыку, разрабатывает одежду и даже открывает телеканал – всего списка, входящего в спектр интересов Прилепина кажется, не перечислить.

Корреспондент поговорил с писателем о войне на Донбассе, гуманитарке, русских людях, музыке и роли писателя в жизни современной России.

— Когда для вас началась война на Украине/в Донбассе?

— Когда я бывал в гостях у киевской интеллигенции, однажды разговаривал с русской поэтессой; спросил, почему у вас всё меньше русских школ — она неожиданно взвилась и сказала, что чем меньше русских школ, тем лучше. Притом что она сама пишет на русском языке и на русском издаётся. Таких случаев были десятки. Было видно, что трещина идёт через самое сердце. А война для меня началась, когда начался Майдан. Я видел людей, и у меня было ощущение, что движут ими не антикоррупционная составляющая, не несвобода; а именно русофобская подкладка является одной из основополагающих во всей этой истории. Об этом я и писал, начиная с первой недели Майдана. О том, что гражданская война начнётся в самое ближайшее время, я тоже говорил…Когда же началась собственно война, какие-то вещи встали на место. Ведь происходящее — тема не стороннего государства, это не «оранжевая революция» в Грузии, это не тема Узбекистана, не тема Югославии — хотя это тоже нас касается напрямую… Это уже совсем наша тема, это практически происходит с Россией. Вот такое у меня было восприятие, и оно, конечно, усиливалось с каждым днём.

— Каким вы помните Киев?

— Прекрасный город, обожаю его. Один из самых любимых мною городов мира… Запомнился мне солнцем, Крещатиком, радушием, прекрасной кухней, посиделками с моими друзьями-товарищами, с которыми пока не обсуждаешь взаимоотношения России и Украины всё прекрасно, всё идеально. Очень гостеприимные, очень щедрые. И очень красивые люди… Печально всё, что произошло, но это было неизбежно. Это понимали и они, это понимаю я. Украинцы просто хотели продавить эту неизбежность одни, чтобы Россия никак не отреагировала на то, что сейчас они там будут устраивать. Они говорили: да, у нас гражданская война, у нас два или три разных народа; да, у нас неизбежен конфликт, неизбежна драка, — но надо, мол, чтобы Россия просто сделала вид, что она не замечает ничего, и тогда это будет правильно, это будет цивилизованно. …Что Россия и русские люди как-то забудут, что там (в Новороссии — прим ред.) живёт их в самом прямом смысле родня… Как минимум полстраны (Украины) — наши прямые родственники — по крови, по менталитету, по языку… То, что они каким-то чудом оказались на Украине, ничего не отменяет. Они хотели, чтобы мы как-то про это забыли, а в России про это не смогли забыть. В этом наша страшная «вина».

— Что для вас русский народ как для русского писателя?

— Русские — это для меня всё… Это я, мои дети, моя сущность, мой язык, моя физиология, моё будущее, моё прошлое, — это собственно тот солнечный шар, в котором я качусь по земле. Ещё это ощущение сопричастности, сопряжённости и огромного счастья, что я принадлежу к этому народу. Русские — удивительное сообщество людей, которые раскачиваются на каких-то своих исторических качелях; наш народ принимает какую-то свою определённую форму, понятную только ему самому, всякий раз, когда происходят исторические катаклизмы. …Это, впрочем, характеризует не только русских, а например ещё немцев — их народ также, всякий раз проходя через какие-то вещи, возвращает себе утраченное. Ещё это многие другие народы, в том числе находящиеся в контексте России — скажем, чеченский народ. Словом, народы, которые обладают определёнными качествами, что не подвергаются влиянию унификации, влиянию других мировых трендов, перерабатывают их.

— Когда и почему вы решились, что поедете в Донецк, будете возить в Новороссию гуманитарку?

— Это было летом, мы уже с весны переправляли туда грузы. Может быть, у меня были какие-то иллюзии, что Россия введёт туда войска и прямым силовым образом остановит весь этот кошмар. Но, начиная уже с июля, я вставил себя в эти процессы, нашёл там человека, который должен был меня в августе туда провезти: но трижды я приезжал, и трижды он не мог. В итоге в сентябре наконец я заехал туда сам, со своими друзьями. С тех пор если не каждый месяц, но регулярно (за последние девять месяцев — раз семь) я бывал в Новороссии. С большими интервалами, но я езжу туда постоянно.

— Наша власть — что она может сделать на уровне конкретных людей, принимающих решения на местах? Что бы вы сказали этим людям?

— Надо принять какие-то ключевые решения стремительные, которые максимально облегчат жизнь людям на Донбассе. У нас для этого есть серьёзные возможности. Во-первых, если кто-то проходил когда-нибудь границу, через эти таможенные пункты между Россией и Донбассом, непременно замечали колоссальные, невозможные очереди, в которых люди часто стоят сутками. Поставить ещё пункты, как-то их оборудовать — дело двух недель. У нас что, не хватает таможенников, специалистов? Нужно максимально упростить способ оформления документов для провоза грузов. Речь не идёт о том, чтобы сделать там сквозную дыру. А просто — взвод погранцов, пять таможенников, четыре собаки. Они любой груз досмотрят достаточно быстро. Если сделать несколько каналов: для граждан, для гуманитарки, это всё значительно упростит ситуацию. А сейчас через одну и ту же таможню, где сидят замученные таможенники и погранцы — а там идут и граждане, и колонны с грузом, и рейсовые автобусы с пассажирами, и колонны МЧС, и волонтёры, и все прут в одни и те же ворота, стоя в страшных очередях… Всё это стоит организовать: переходы сюда, гуманитарка сюда, транспорт сюда… Мало того что людей там бомбят, мало того что морят голодом, они ещё не могут заехать и выехать. Дети томятся там часами, целыми сутками, и взрослые, и старики. Мы же Олимпиаду забабахали, неужели мы не можем исправить эту ситуацию?! Я однажды завозил гуманитарку 12 дней — со всеми моими связями, возможностями, со всеми телефонами, которые есть в моём мобильнике (а я могу дозвониться до высоких этажей), и то много дней протаскивал. А там просто тонны гуманитарки стояли и никуда не уехали. А тонны пропавшей гуманитарки — это люди, которые не доели, умершие люди… Надо понимать — те, кто хотят что-то протащить (там поля кругом сплошные!) — хоть пушку протащат… Надо следовать создавшейся ситуации, упростить эту систему, и тогда всё будет нормально.

Во-вторых, в России даже не догадываются, как им (жителям Новороссии) радостна любая весточка отсюда. Они думают, что мы про них совсем забыли. Не ездим к ним — музыканты, например, побаиваются. А приедешь к ним — если там нет никого, кроме Скляра, Кобзона и Пореченкова, как они могут понять, что мы с ними вместе? А нам не всё равно, и Россия должна показать, что нам не всё равно.

— Сегодня писатель вообще нужен, вы эту свою нужность чувствуете?

— Нужен, конечно. Я чувствую это. Не знаю, в качестве кого я нужен, но в России писатель всегда существует в контексте своего народа — как сказал Некрасов, писатель существует как гражданин. Не выкладываю и сотой доли писем, люди с утра до вечера пишут, о чём-то просят, служат молебны, благодарят. Маме иногда пересылаю одно письмо из 25, и она там плачет от счастья. Конечно же нужен: и даже не обязательно писатель, а просто человек, обладающий хоть какими-то возможностями. Он может какие-то вещи запустить, и людям радость принести. И конечно же тексты, сами тексты.

Люди какие-то вещи не могут сформулировать очень быстро, они как-то в голове у них есть, а возможности такой, чтобы это было сформулировано и запечатлено у них нет. Уверен, не только у меня, это есть и у Серёжи Шаргунова, и у Эдуарда Лимонова, и у Проханова, и Германа Садулаева. Все они получают слова «спасибо, что вы это вовремя сказали». Потому что если вовремя не сказать что-то, не сформулировать… Нужно передать эти слова другим, если есть такая возможность. Мы не можем проследить эти сформулированные и переданные слова, их движение.

Ты произнёс — кто-то пересказал — перепечатали, человек рассказал сыну, и вот уже эта цепочка, она может состоять из тысячи, из десятков тысяч голов, в которых произошла та или иная реакция. И это всё неслучайно. И в том, что происходит, без ложной скромности понимаю, что это не без влияния того, что было написано мной.

http://vk.com/feed?w=wall-41232698_1030459

Подпись автора

Люто ненавижу свядомых, змагаров и прочих мразей. Антимайдан!

Когда и почему распадется Евросоюз?

Начну с цитаты.

"Евросоюз, если и дальше он будет заниматься столь же безрассудной экспансией, рухнет по той же причине, по которой рухнул Советский Союз, — из-за того, что захватит слишком большой кусок территорий и ответственности. Из-за того, что национальные элиты никогда до конца не захотят подчиняться власти элит центральных. Из-за того, что в обществе, стремящемся ко всеобщему благоденствию, с каждым годом все больше и больше средств из богатых территорий (то есть стран классической Западной Европы) нужно будет передавать территориям бедным, то есть тем самым "новым" членам, которые к тому же больше политически поддерживают Вашингтон, чем Париж и Берлин".
Это один из финальных абзацев моей статьи "Раздувшийся Евросоюз", опубликованной в "Российской газете" десять лет назад, 2 июня 2005 года.

К сожалению, в России не любят и не умеют ценить мнение собственных экспертов, а верят только западным. Тем более, игнорируют наши мнения на Западе – раз русские сами готовы лишь повторять зады "европейской" и американской политической мысли, так что же нам обращать внимание на их выводы и прогнозы?

Процитированная мною статья не первая, в которой я предрекал гибель (распад) Евросоюза. Просто в ней в наиболее концентрированном виде было собрано все, что позволяло сделать такой прогноз.

Не я один такой прогноз делал, но абсолютное большинство и западных экспертов, и уж тем более наших "евроатлантистов" и "специалистов по Европе", пренебрежительно выслушивая такие мнения, почти открыто называли их авторов в лучшем случае "некомпетентными людьми", а в худшем – провокаторами.

За последние годы подтвердилась именно та тенденция, о которой говорили мы — "некомпетентные" и "провокаторы". Более того, сравнение нынешнего Евросоюза с Советским Союзом времен его упадка ныне стало расхожим в устах даже не экспертов, но и политиков. Особенно восточноевропейских политиков, которые сами еще застали времена СССР.

Я уже давно утверждаю, что идея "европейской интеграции", в начале ХХ века, в частности, воплотившаяся в лозунг Соединенных Штатов Европы, после Великой Октябрьской революции в России была перехвачена лидером русских большевиков Владимиром Лениным. И именно на основе этой концепции он и создал в 1922 году де факто Европейский Союз № 1, то есть Советский Союз. А нынешний ЕС является лишь Евросоюзом № 2.

Список сходств (при наличии и различий, естественно) двух этих образований насчитывает десятки пунктов, но я коснусь немногих. Потому что контексте последних событий, связанных с тем, что привело к греческому референдуму, а также в контексте не собственно финансовых, а политических последствий этого референдума, хочу еще раз сказать о том, когда и почему Европейский союз № 2 распадется.

И основание для этого прогноза – параллель с судьбой СССР (Евросоюза № 1).

Советский Союз возник в самом конце 1922 года, а юридически исчез в конце 1991 года, то есть просуществовал без малого 70 лет.

И Евросоюз № 2 распадется в таком же возрасте. Если считать от вступления в силу Парижского договора (1952 г.), то примерно в 2022 году. Если за точку отсчета брать Римский договор об образовании Европейского экономического сообщества (ЕЭС, или Общий рынок; вступление в силу – 1958 г.), то примерно в 2028 году. Формальное оформление ЕС Маастрихтским договором (с 1993 г.) – слишком поздняя веха.

Фактически к тому времени Евросоюз № 2 давно уже существовал.

Я считаю, что реальный распад Евросоюза к 2022 году уже начнется и никакой отсрочки еще в шесть лет не будет.

70 лет — это не случайный срок, а закономерность. 70-75 лет – это три человеческих поколения. И раскладывается он в реальной жизни, включая прежде всего политическую, так. Отцы создают и строят новое. Их дети этим новым пользуются, но при этом нещадно его эксплуатируют и стараются не замечать недостатки, заложенные не столько в конструкции, сколько в своих собственных методах использования этой конструкции. А вот внуки диссидентствуют: видят в созданном дедами одни недостатки. Более того, прямо и открыто отвергают и идеалы своих дедов, и то, что дедами создано. В конце концов, либо конструкция рушится сама, если инакомыслие внуков накладывается на безволие их отцов, либо – если отцы примыкают к внукам в их неприятии созданного первым поколением, — все рушат сами.

Посмотрите на историю Советского Союза под этим углом – и вы увидите, что именно так она и развивалась. Посмотрите на историю нынешнего Евросоюза. Вы увидите, что дети (нынешние европейские политики), закрывающие глаза на все недостатки и противоречия и самой конструкции, и своей собственной политики, все еще властвуют, но уже мало что могут объяснить своим детям ("внукам Евросоюза") и мало чем, кроме заезженных, лживых или пропагандистских лозунгов, могут их вдохновить. А к началу 20-х годов нашего века "внуки Евросоюза" как раз станут главной политической силой ЕС. Ну а разочаровавшихся в идеалах и практике "единой Европы" "детей ЕС" и сегодня уже более чем достаточно. Как минимум, это те, кого в самом Евросоюзе называют евроскептиками, а то и европессимистами.

Теперь вспомним, каковы главные причины крушения и распада Евросоюза № 1 – СССР.

Власть союзной бюрократии, интересы и официальная идеология которой все больше и больше расходились с интересами и взглядами большинства населения СССР в целом.

Власть союзной бюрократии, чьи взгляды и интересы все больше и больше расходились со взглядами и интересами элит входивших в СССР союзных республик. И это при том, что публично единство идеологических установок (в том числе и намерение сохранить "целостность СССР" и даже "идеалы социализма") и те, и другие декларировали едва ли не до последнего дня существования Евросоюза № 1.

Взаимные упреки в том, кто кого кормит и кто работает, а кто бездельничает. Как и сегодня в Евросоюзе № 2, в СССР упреками этими обменивались в первую очередь северные и южные республики (в ЕС – страны). В течение сравнительно короткого срока (в СССР это горбачевская перестройка) эти упреки, вдруг вырвавшиеся из-под спуда, резко развернули общественное мнение: от убеждения, что Союз экономически нужен всем, массы населения и экспертов пришли к прямо противоположному – Союз не выгоден никому.

Национализм элит (включая интеллигенцию) союзных республик (в СССР), быстро разжегший дремлющий национализм не только маргинальных, но даже и вполне, казалось бы, цивилизованных масс населения.

А что мы сейчас видим в Евросоюзе? И это при том, что в СССР политика "дружбы народов" реализовывалась достаточно успешно, а лидеры Евросоюза уже несколько лет назад вынуждены были признать, что их политика мультикультурализма провалилась.

А ведь в Советском Союзе не существовало проблемы иммигрантов, которая сегодня не только терзает Евросоюз, не только ставит под вопрос его будущее как собственно Европы, но и разводит в противоположные стороны старых и новых членов ЕС.

Национальная терпимость Старой Европы, пусть во много искусственная, но официально незыблемая, все жестче и жестче сталкивается с открытой расовой нетерпимостью, с национализмом в крайних формах и с откровенным расизмом населения и властей (!) новых (восточноевропейских и прибалтийских) членов Евросоюза № 2.

Наконец, все возрастающая ненависть к союзной (в СССР) и к брюссельской (в ЕС) бюрократии, забирающей себе все больше политической и финансовой власти в ущерб национальному суверенитету стран-членов. Более того, эта бюрократия представляется гражданам отдельных частей и того, и другого Союзов цитаделью авторитаризма, подмявшего под себя демократию отдельных стран и территорий.

Тут еще важно учесть, что на советском пространстве исторический авторитет Москвы как мирового города и одной из мировых столиц был фактически непререкаем и несопоставим с авторитетом ни одной другой из республиканских столиц. Но что в этом смысле может противопоставить заштатный Брюссель Афинам (что мы уже увидели), Праге, Будапешту, не говоря уже о Риме, Мадриде, Лондоне, Париже или Берлине (хотя последние два более всего заинтересованы в сохранении ЕС, ибо они фактически властвуют в нем)?

Наконец, уместно отметить, что распад Советского Союза случился сразу за временем его максимального расцвета. Ведь сам СССР был не только Евросоюзом № 1, но одной из двух глобальных сверхдержав: вокруг него и во главе с ним существовали и военный союз — Организация Варшавского договора, и экономический союз – Совет экономической взаимопомощи, и мощнейшее международное коммунистическое движение (включая крупнейшие компартии Европы – французскую и итальянскую). Так что никого не должны вводить в заблуждение ни недавний экономический расцвет нынешнего Евросоюза, ни его современная политическая мощь.

Много еще параллелей между СССР и нынешним Евросоюзом можно провести, но и сказанного, думаю, достаточно для того, чтобы понять: закат и распад Евросоюза № 2 не за горами, а скорее всего – уже на кончике носов нынешних европейских политиков. И они, бесспорно, это чувствуют. Потому и поднялся такой шум, несмотря на привычные заклинания в "незыблемости идеалов Евросоюза и его единства", вокруг в общем-то локальной долговой проблемы не самого большого и отнюдь не самого "дорогостоящего" члена ЕС – Греции, а главное – вокруг открытого неподчинения Афин "власти Брюсселя". И, между прочим, "власти Берлина". А возрождение давних исторических претензий и обид – это еще один признак субстанционального кризиса межгосударственной системы. Советский Союз тоже через это прошел.

Сценарии распада нынешнего ЕС могут быть разными: от организованного до хаотического. Я их сейчас описывать не буду. Лишь скажу, что, скорее всего, на развалинах Евросоюза № 2 первоначально возникнет нечто, аналогичное тому, что возникло на развалинах СССР – некое "европейское СНГ". Ну а далее – новая и более компактная реинтеграция, что мы и наблюдаем в последние годы на постсоветском пространстве.

В этом анализе я полностью проигнорировал фактор США, заинтересованных в сохранении Евросоюза как своего политического и военного (через НАТО) вассала. Этот фактор крайне важен, но и он не может противостоять естественному ходу истории, который размоет берега Евросоюза № 2, так же, как она это сделала с Евросоюзом № 1.

В качестве дополнения к этой статье предлагаю желающим ознакомиться с процитированным в начале моим текстом десятилетней давности, написанным в связи с исходом французского референдума по проекту Европейской конституции.

http://cont.ws/post/99564

Подпись автора

Люто ненавижу свядомых, змагаров и прочих мразей. Антимайдан!

Подпись автора

Люто ненавижу свядомых, змагаров и прочих мразей. Антимайдан!

ЗАМЕТКА. Очередной шедевр от Запада
(#Нам_пишут: Радомир Ковалевский)

Вы в курсе, какие страны наиболее воинственны, опасны, наименее миролюбивы? Читайте внимательно и запоминайте:
— Сирия
— Ирак
— Афганистан
В списке достается и "агрессивной" России, но не забыли и про Украину.

Но стоит подвергнуть написанное краткому анализу:
1) Начнем с Сирии. Спонсировать "вооруженную оппозицию" в Сирии, получить в результате ИГИЛ, планировать бомбардировки этой страны для якобы борьбы с ИГИЛ и назвать ее немиролюбивой.

2) Ирак. Оккупировать страну, разбить инфраструктуру, повесить главу государства, грабить, убивать, пытать, насиловать мирное население и назвать ее немиролюбивой.

3) Афганистан. Вторгнуться, бомбить, сжигать, отладить там производство наркотиков, разворовать все деньги на восстановление и назвать немиролюбивой.

Уважаемые читатели. Я долго искал, где же этот верх цинизма, но лишний раз удивляюсь его высоте. Удивляет насколько изощренно подбираются критерии для подобных рейтингов. Любят считать беженцев, а откуда они взялись? Любят измерять агрессию, а что же ее вызвало.

Выглядит примерно так: Найти неплохо одетого молодого человека на улице. Объявить, что у него есть оружие массового поражения в кармане. Избить его, отобрать деньги, снять с него одежду, пинать ногами, держать в неволе 10 лет, не найти в карманах ничего, сломать руки, ноги. После этого измерить его уровень ненависти, измерить его благосостояние, толерантность и желание стать сильным — назвать злым человеком с низким уровнем миролюбия.

http://gtmarket.ru/news/2015/06/17/7206

Подпись автора

Люто ненавижу свядомых, змагаров и прочих мразей. Антимайдан!