Ужас в детской

В одной так называемой "неблагополучной" семье рос мальчик Дима. Родители пьянствовали, ругались, дрались. Пятилетний Дима жил в страхе, его пугали гневные крики. Он боялся, что один из родителей причинит другому вред. Он часто слышал, что мама уйдет и очень, очень этого не хотел. Родители редко гуляли с ним. Часто мама убирала игрушки в шкаф и забывала достать Диме какие-нибудь игрушки оттуда. Дима огорчался, скучал, но вскоре научился их доставать. Нет, даже встав на стул, дотянуться он до них не мог.
Как-то он остался один, ему было очень скучно и очень хотелось поиграть. Он подошел к шкафу и стал пристально на него смотреть. Дверца шкафа была не до конца закрыта и была видна меховая игрушка. Дима смотрел, напряженно, смотрел, смотрел. Вдруг - раз! Игрушка упала на пол. Дима, с удивлением, нагнулся и схватил ее. Он понимал, что, может, маме не понравится, что он взял игрушку без спросу, но взгляд его просто приковался к дверце. Дима смотрел долго, пристально. Потом посмотрел еще напряженней - дверца больше открылась. Мальчик чуть ослабил взгляд и будто бы "задел" лежащие там игрушки. Вывалились еще две. Мальчика охватила бурная радость, восторг и таким образом он вывалил все лежащие там игрушки. Сначала взялся играть, но вскоре вновь вернулся к дверце. Открыл! Закрыл. Открыл-закрыл. Тут в комнату ворвалась вечно недовольная пьяная мама. Увидев что сын устроил бардак, она сильно накричала на мальчика и даже несколько раз ударила. Мальчик сидел в углу и плакал. Он увидел, что на тумбе стоит ваза. Его охватила злость, он хотел столкнуть ее на пол, но страх перед родителями заставил передумать.
На другой день Диму отвели в детский сад. Он с радостью обнаружил, что в столовой можно двигать стаканчики с компотом. Пока сидящая напротив девочка отвернулась, он сантиметров на двадцать отодвинул ее стакан в сторону. Девочка сперва вроде не заметила, но тут посмотрела на Диму. "Чего смотришь?" - сказала она. Мальчик понял - просто он слишком пристально следил за ее реакцией.
Во второй половине смены Дима развлекался тем, что стоящие игрушки перебрасывал на шкаф, куклу одной девочки, когда она положила ее, поместил на люстру, втихомолку посмеиваясь. Эти летающие предметы казались ему очень смешным. Когда девочка подошла к люстре, думая, как же достать куклу, Дима аккуратно "скинул" ее прямо ей в руки.
Теперь дома у мальчика появилось занятие. Он, пока родители не видели, заставлял предметы летать, выписывая ими в воздухе сложные фигуры, посмеиваясь над этим, а потом аккуратно "ставя" их на место. Моделька папиного самолета ожила и теперь взлетала с кроватного "аэродрома" и носилась в воздухе. "Прямо как настоящий самолет!" - восхищенно думал Дима.
В садике Дима дружил с одной девочкой. Решив рассказать ей о своем "открытии", он не шутку разволновался. Как будто чувствовал, что не надо этого делать. Но почему, ведь они дружат? Во время тихого часа он позвал девочку.
- Ир, а Ир?
- Что, Дим?
- Спишь?
- Нет. А ты?
- И я нет. Ир, смотри.
Дима напряженно вперил взгляд в плюшевого коричневого мишку, сидящего на стуле и поднял его в воздух.
- Ааах! - тихо ахнула Ира.
- Лови мишку! - шепнул Дима и медведь плавно переместился к Ире.
- Как ты это делаешь?
- Не знаю! Просто смотрю и все.
- Ничего себе!
- Ага!
Теперь Ира стала часто просить Диму что-нибудь незаметно уронить или переместить вещи детей на шкаф. Дима делал и они с Ирой смеялись. Как-то Ира предложила ему выкинуть сумку воспитательницы в окно, повесив на дерево. Дима не соглашался, но вскоре поддался на уговоры и сделал. Когда воспитательница стала кричать и спрашивать, кто это сделал, Ира испугалась и сказала, что Дима.
Родители дома закатили мальчику скандал, били его, выбросили все игрушки и сказали, что теперь он никогда не пойдет ни гулять, ни в садик.
Дима сидел в углу и жалко выл от страха и бессилья. "Ой", - подумал Дима. "У меня же есть сила! У меня есть сила!" Лицо мальчика стало жалобным, но каким-то решительным.
"Ах так!" - крикнул он родителям. "Тогда получите!" Упал телевизор и ковер, разлетелись по комнате мелкие предметы. "Получите! Получите за все!" - кричал маленький Дима и плакал. Между родителями просвистел кухонный нож, на них посыпались тарелки. Родители открыли рты от изумления. Напоследок Дима, сжав губы, разбил вазу и буквально снес с петель дверь в квартиру. И вышел на улицу. Он увидел детский сад. Там сейчас никого не было. Вспомнил Иру и воспитательницу. Он просто сдвинул панель детского садика, снизу, еще одну... Дима плакал, слезы текли по щекам, а садик рушился, как домик из конструктора. Обломки летали, как игрушки из шкафа. "Вот вам всем!"
Зайдя за угол дома он увидел маленькую девочку, которая смотрела вверх и на глазах были слезы. Дима посмотрел вверх и увидел, что в ветках деревьев высоко застрял воздушный шарик. Дима слегка напряг взгляд и шарик спустился в руки изумленной девочки.

Об отце позабочусь я

Я уже достаточно взрослый мужчина, со своей семьей (женой и двумя детьми), с квартирой, дачей, машиной и, пусть не очень любимой, но доходной работой. Моя сестра была студенткой педагогического ВУЗа, в котором она скорее числилась, нежели реально училась .Любила зависнуть в клубе, любила богатых парней и, подозреваю, не раз служила им подстилкой. Мой отец всю жизнь был трудягой, хранил семью и думал только о воспитании детей. Он был очень хорошим и добрым человеком, наш папа. В один из дней он слег. Старость скосила. Жил он один, потому как я уже имел свою семью, а Люба еще на первом курсе умотала жить в студенческую общагу. А за стариком, между тем, требовался ежедневный уход—в больницу его не взяли, оставив «доживать» в родной кровати. Цинизм медиков иногда восхищает, не правда ли? Как только отец приболел, я сразу отметил, что Люба практически прописалась у него. Провела в квартиру и кабельное телевидение, заменила кое-какую мебель, набила холодильник продуктами, к которым отец и близко бы не притронулся. Ну, вы поняли, к чему я веду, да?.. «Ладно,- подумал я тогда,-пускай так .Лишь бы за отцом приглядывала». Я действительно понадеялся на это, потому что времени у меня самого было не очень много. Однако, надежды мои не оправдались. Каждый раз, когда я, урвав лишний час до или после работы, забегал навестить старика, я обнаруживал его одиноко лежащим в своей комнате. Любы не было. Отец не жаловался, нет. Это не в его правилах, но я и без жалоб все прекрасно видел. Видел пустые банки из-под пива и яги в других комнатах, видел не обработанные пролежни на его теле, пустой стакан на прикроватной тумбочке, грустный, непонимающий взгляд папы. Первым делом я хорошенько проветривал квартиру, так как в комнате отца воздух был спертым, а в других комнатах воняло алкоголем, сигаретами и черт знает, чем еще. Кормил и поил отца, давал лекарства, проводил разные другие процедуры, упоминание о которых будет лишним, рассказывал ему новости, в первую очередь про горячо любимых внуков. И только после это звонил Любе…Раз за разом сдерживать раздражение от ее бездарной лжи становилось все труднее. «Я на учебе, скоро буду. Как там папка? Все хорошо? О кей… ?Ой, ну опять ты орешь! Я же не могу за всем поспеть. Ну,все, давай. Сейчас буду». В один из вечеров я сорвался. Я специально дождался ее прихода и, когда Люба в половине первого изволила явиться домой, силой уволок ее на кухню где и высказал все в самой грубой форме.
- О, учить он меня пришел!
- Да хрена ли тебя учить?!Родители не научили, школа не научила и я не научу.
Она сделала неопределенное движение рукой, мол, не зуди на ухо.
- Ты почему такая безответственная Почему за отцом не ухаживаешь?
- Я не ухаживаю?!-взвилась сестра, выпучив на меня мутные от алкоголя глаза.-Да как у тебя язык повернулся такое сказать?!Думаешь это легко, а? Ты так думаешь? Я уже и так вся измучилась, извелась…
- Ох, бедняжка! Извелась она—аж в запой ушла!..
- Да пошел-ка ты на хер!!!Я даже переехала сюда, чтобы присматривать за папой!!!
- Не ори, дура!-рявкнул я громче, чем того хотелось.-Отца разбудишь!
- Ой-ой-ой, какие мы заботливые…
- Знаю я, зачем ты сюда переехала,-я с отвращением сплюнул.-Показушничаешь только. Наследство делить начала уже, а?
Люба долго смотрела на меня, а потом залилась отвратительным, пьяным смехом. Мне с трудом удалось утихомирить ее.
- Еще раз повторяю—пошел ты на хер,-пропела она в полголоса и неуклюже уселась на табурет.- Я ведь тебя насквозь вижу. Тоже мне, сынулька нашелся. Семейку свою пристроить думаешь? Небось, тесновато вчетвером в однушке, а? Тесновато?
- Заткнулась бы ты лучше.
- А чего это ты мне рот затыкаешь? Скажи, не правильно говорю?
Меня так и тянуло дать ей со всех сил по морде. Вместо этого я медленно опустил кулак на стол и с расстановкой проговорил:
- Нет, не правильно говоришь. Все зашибись у меня с семьей, и так будет дальше. Ясно?
- М-м-м… Ясно.
Любу покачнуло. Девица, по всей видимости, пребывала в пьяном кумаре. Помню, как она поставила локти на стол и, уткнувшись лицом в ладони, заплакала навзрыд. Она ревела и говорила, говорила без конца. Интонации ее менялись резко и неожиданно: она- то щебетала ласковым, умоляющим голоском, то на срыве доказывала мне что-то, то на одном дыхании, речитативом выдавала целые монологи. Одним словом, пьяная истерика. Но почему я-то сразу не сообразил что к чему? Почему я, вместо того, чтобы отстраненно наблюдать за гнусной картиной, стоял и жадно вслушивался в каждую ее фразу, раздражаясь все сильнее? А Люба тем временем уверяла меня, что она несчастная и одинокая, что ей безумно жалко отца, что ей трудно и плохо. Такой чепухи мне давно не доводилось слышать. В один из моментов речь снова зашла о квартире. Решив, что если я молчу и не спорю, то должно быть я понемногу сдаю позиции, Люба принялась «аргументировано» доказывать мне, что квартира по праву принадлежит ей. Тут-то меня и понесло. Я хлопнул ладонью по столу и заорал во всю глотку, забыв про соседей, про время на часах и даже про спящего отца. Я кричал, что она бездарное, ленивое, алчное животное, что она никого не любит, и не любила никогда, в том числе родных. Я метался по кухне, как разъяренный бык и все не мог успокоиться. В конце я добавил:
- Знаешь, что, мерзавка? Хрена тебе, а не квартиру! Ты не получишь ее никогда, даже если мне придется нанять адвоката и отбивать ее через суд!
Сестра посмотрела на меня долгим и, как ей казалось, пронзительным взглядом, после чего оскалилась в злой, отвратительной улыбочке.
- Сам-то себя слышишь?- проговорила она язвительно.- Вся правда из тебя вместе с дерьмом выходит. Ты и твоя семейка только и ждете, когда старик дубу даст.
Это уже было слишком. Я подскочил к сестре и наотмашь врезал ей по челюсти. Люба с криком полетела на пол и изумленно уставилась на меня.
- Как ты посмел?
Новую порцию слез и рыданий я уже не застал. В бешенстве я выскочил в коридор, намереваясь немедленно убраться, прочь, но вспомнил про отца. «А может, не слышал?-  с тоской подумал я тогда.- Да нет, слышал. Слух у него отменный». Превозмогая себя, я заглянул в его спальню.
- Пап, ты спишь?
Он заворочался на кровати и что-то сонно ответил. Слишком нарочито, никогда он не умел врать.
Я подошел к его кровати и с горечью посмотрел на его морщинистое лицо. Помню, подумал тогда, какие у него шикарные, пушистые усы.
- Горемыка ты наш…
Смерть сестры стала для всех нас полной неожиданностью. Ее нашли мертвой в туалете учебного корпуса. Друзья рассказали позже, что она очень сильно болела от похмелья и горстями принимала какие-то таблетки. Кто их ей доставал не знаю. Да и трудно ли это? Думаю, что нет. Я не мог сообщить больному отцу эту страшную новость и, как мог, скрывал ее. Теперь, вся тяжесть ухода за отцом легла на мои плечи. Хотя… о чем я говорю? В один из дождливых, осенних вечеров я спешил навестить папу. Купив все необходимое, я двинулся через знакомый с детства двор и вскоре вышел к подъезду. Перед ним торчали какие-то подозрительные личности, явно бандитских наклонностей. Я не очень-то их боялся, но проблем лишних не хотел, а потому поспешил проскочить внутрь. В темноте я столкнулся лицом к лицу с ужасного вида бомжихой, от которой несло так, что меня чуть не вырвало. Она была замотана в истрепанные лохмотья, голову ее скрывал капюшон. Шаркая ногами по бетонному полу, бомжиха прошла мимо, не обратив на меня особого внимания.
- Каких только личностей не встретишь…- проворчал я, с недовольством глянув на грязные следы, и двинулся дальше. Поднявшись на третий этаж, я, к своему ужасу, обнаружил, что входная дверь квартиры отца приоткрыта. С бешено колотящимся сердцем я заскочил внутрь. Грязные следы бомжихи виднелись повсюду, то тут, то там валялись комья грязи. Уже не надеясь увидеть отца целым и невредимым, я влетел в его спальню. Папа, как ни в чем не бывало, лежал в кровати и глядел в окно своими выцветшими и уже немного безумными глазами.
- Папа, что произошло? Она была здесь? Эта тетка была здесь?
Отец перевел на меня взгляд и удивленно нахмурил брови.
- Какая тетка? Любаша заходила.
- Она… что?!- я даже не успел облегченно выдохнуть.- Кто сейчас к тебе приходил.
- Говорю же тебе — Люба забегала.
Я нахмурился пуще прежнего. Совсем несчастный старик из ума выжил.
- Воды мне налила, одеяло поправила… ага…- бормотал в усы отец.
Я подошел к окну и увидел вдалеке уже знакомую шатающуюся фигуру. Ее нещадно штормило из стороны в сторону, тетка кое-как переставляла ноги и готова была вот-вот упасть. Я долго смотрел ей вслед, размышляя, догнать негодяйку или же не стоит.
- Сынок…
Я резко отвернулся от окна.
- Да, отец?
- А почему она была такой странной? Такой молчаливой и неопрятной?
Что-то не давало мне покоя. На первый взгляд из квартиры не пропало ничего ценного, да и много ли могла унести с собой та бомжиха? Но вот стакан на тумбочке… Он был действительно наполнен, хоть и основательно заляпан. А рядом с кроватью лежал оброненный…Мурашки пробежали по спине, в животе что-то перевернулось. Я не верил своим глазам. Медленно подойдя к кровати отца, я наклонился и поднял с пола похоронный венчик, что находился на лбу сестры во время погребения. Но этого не могло быть! Просто не могло! Я вновь подскочил к окну. От ужаса во рту пересохло, горло сжалось. Матерь Божья, это была не бомжиха, это было моя сестра!
- Почему ее так долго не было?- тихо спросил отец.
- Она… она была в походе,- просипел я едва слышно в ответ.
- В каком таком походе?
- Со студентами. На картошку. Осень ведь.
- А-а-а, на картошку,- понимающе улыбнулся отец.- Хорошее дело.
- Да, хорошее…
Отец немного помолчал и, с тяжелым выдохом выговорил.
- Ты не сердись на нее, Володенька. Она ведь молодая еще, ветер в голове. Подрастет, так сама все поймет. Не ругай ее, Володя. А я-то думаю, чего она такая грязная и молчаливая. А вон, гляди-ка, из полей сразу ко мне. Вот молодец. Устала, небось?
- Угу, устала…
В какую-то секунду все во мне перевернулось. Я едва стоял на ногах, и последние силы пришлось потратить на то, чтобы не подать вида перед отцом. Смеркалось. Дождь никак не хотел прекращаться. Кружили вороны, тучи низко проплывали над землей, и все было хреново. Подавленный и разбитый я сидел у могилы сестры. С покосившегося креста на меня смотрело ее вытянувшееся, измученное макияжем лицо. На разворошенном могильном холмике в беспорядке валялись венки и некогда живые цветы. С момента похорон я так и не навещал ее.
- Зачем ты приходила?- хмуро спросил я.- Почему при жизни ты не могла принести отцу этот проклятый стакан воды? И для чего поднялась из могилы теперь? Все не уймешься?
Ответом мне был далекий раскат грома. Где-то за лесом шел порожний товарняк.
- Покойся с миром, Люба. Об отце позабочусь я.
С этими словами я поднялся со скамейки и, уже не сдерживая слез и дрожжи во всем теле, сел в машину. Бросил последний взгляд на могилу с покосившимся крестом, завел двигатель и уехал прочь

Быстрое свидание

В возрасте 30 лет я всё ещё был холост. Моя мать не переставала спрашивать меня, когда я найду себе хорошую девушку и успокоюсь. Я уверял её, что это лишь вопрос времени, но я знал, что это была ложь. У меня не было ни одного свидания уже полгода. Все мои друзья уже были женаты, а у некоторых даже были дети. Я начал чувствовать себя обделённым.

Вот почему я решил попробовать “быстрое свидание”.

Это событие проводилось у нас в модном баре, в центре города. Я одел свой лучший костюм и рубашку, плеснул на шею одеколон и вышел из дома. Когда я вошёл в бар, пытаясь излучать уверенность, я был удивлён, увидев сколько собралось людей. Вместе со мной я насчитал 21 мужчину и 21 женщину.

Ведущий вечера объяснил правила “быстрого свидания”. Женщины расселись по разным столам, а мужчины должны были переходить от стола к столу, разговаривая с каждой женщиной по три минуты. Когда звенел звонок, это означало, что три минуты истекли, и наступило время переходить к другому столу.

Когда все приготовились, прозвенел звонок, и “быстрое свидание” началось.

Первой девушке, к которой я сел, был 21 год, слишком молода для меня. Второй было около сорока, слишком стара для меня. Третья женщина оказалась настоящей уродиной, а от четвёртой отвратительно пахло. Пятая женщина казалась миленькой, пока не сказала, что она разведена и у неё пять детей. Шестая обмолвилась, что у неё были проблемы с наркотиками, а у седьмой была странная форма головы. Я начал терять надежду, что мне подвернётся идеальный вариант.

Восьмая дама была очень толстой, и пот стекал по ее лицу. У девятой оказались вставные зубы, которые выпали, когда она начала говорить, а десятая оказалась слишком тощей. Одиннадцатая не знала английского языка. У двенадцатой был приплюснутый нос, отчего она была похожа на свинью. Тринадцатая пердела в течении всего нашего разговора, а четырнадцатая просто смотрела на меня, не сказав ни слова. Когда она привстала, я заметил, что у неё лишь одна нога, и она опирается на палочку. Я был рад, когда прозвенел звонок, и я смог двигаться дальше.

У пятнадцатой женщины была страшная сыпь по всему телу. Я так сильно рассмешил шестнадцатую даму, что при смехе у неё изо рта летели слюни через весь стол. Семнадцатая была вроде ничего, но постоянно шмыгала носом. Восемнадцатая была привлекательной, но у неё была покалеченная рука. Девятнадцатая была в инвалидном кресле. Когда я подошёл к двадцатой женщине, я в отчаянии вскинул руки, она так сильно нажралась, что сидела, откинувшись на стуле, и храпела.

Уже размышляя о том, что мне пора идти домой, я сел напротив последней барышни. Это была одна из самых прекрасных женщин, которых я когда-либо видел. У неё были длинные, вьющиеся, чёрные волосы, яркие, зелёные глаза и милая улыбка. Она была одета во всё чёрное, но была светлой личностью. Она смеялась над всеми моими шутками.

Ее звали Карен, и ей было 28 лет. Она сказала, что по профессии она медсестра, но в данный момент не работает. Она была замужем и у неё было два ребёнка, но после того, как её дети умерли от рака, муж бросил её. Я немедленно посочувствовал Карен, и похвалил за то, что она сохраняет оптимизм после той трагедии, что с ней случилась.

Мы проболтали весь вечер и не могли остановиться. Когда пришло время уходить, я попросил у неё номер телефона, и мы договорились встретиться следующим вечером. Я не мог в это поверить. Мне все-таки удалось познакомиться с красивой женщиной.Всё было здорово, и мы начали встречаться регулярно. Прошли недели, потом месяцы, наши отношения развивались стремительно. Казалось, что мы действительно созданы друг для друга. Примерно через семь месяцев я решился попросить её выйти за меня замуж. Конечно же, она сказала “ДА!”

После свадьбы я съехал из своей небольшой квартиры и перевёз вещи к ней в дом. У меня было много ящиков, наполненных старыми книгами, и я спросил её, можно ли хранить их в подвале.

“Расслабься”,- сказала она со смехом. “Я спущу их туда, пока ты будешь завтра на работе”.

Следующие несколько месяцев были замечательными. Мы никогда не уставали быть в компании друг с другом, и мне казалось, что я нашёл настоящую любовь. К сожалению, потом произошло то, что разрушило нашу блаженную идиллию, и навсегда изменило мою жизнь.

Как-то в воскресенье, я сидел перед телевизором, читая газету. Карен сказала мне, что ей нужно сходить в магазин, и купить на ужин продукты. Она поцеловала меня в щеку и, когда она уже собиралась выйти из парадной двери, я сказал, что мне нужно достать одну книгу из подвала.

“Ах, дверь заперта”,- сказала она. “Подожди, пока я не вернусь. Я спущусь и принесу её”.

Когда она ушла, мне стало любопытно. Все это время, что я жил с ней, она никогда не позволяла мне спускаться в подвал. Она всегда находила ту или иную отговорку. Я решил всё разузнать, пока она ушла. Дверь в подвал была заперта, но, покопавшись, я отыскал ключ в задней части кухонного стола.

Как только я открыл дверь в подвал, я почувствовал ужасный запах, прогорклый смрад. Весь подвал выглядел так, словно в нём не убирались целый год. Все было покрыто толстым слоем пыли. Бетонные стены рушились, а деревянные лестницы были влажными и гнилыми. Когда я добрался до подножия лестницы, запах стал невыносимым.

В углу я заметил коробку со старым видеомагнитофоном и стопкой видеокассет VHS. Любопытство одолело меня, я схватил коробку и понёс её наверх. Подключив видеомагнитафон к телевизору, я вставил первую видеокассету и нажал кнопку воспроизведения.

Мне не следовало это делать.

Видео было очень нечётким и зернистым. Было темно, и я еле разобрал фигуру человека, привязанного к стулу. Другая фигура стояла над ним, одетая в черную маску и в чёрный кожаный костюм, покрывающий тело с ног до головы. Мурашки побежали у меня по спине, когда я понял, что фигура держит в руках большой топор. Вдруг, к моему ужасу, она подняла топор над головой и с силой опустила его вниз, отрубив мужчине руку. Он закричал от боли, а фигура продолжила наносить один удар топором за другим. Я смотрел, охваченный ужасом, не в силах оторвать глаз от экрана. Каждый удар топора отрезал новую часть тела мужчины, пока от него не остался лишь кровавый обрубок, корчащийся на стуле, а вокруг валялись окровавленные руки и ноги.

Во время этой расправы убийца хихикала, как школьница.

Трясущимися руками я протянул руку и остановил видео. Именно тогда я услышал голос за спиной.

“Так значит, ты открыл мой грязный, маленький секрет”,- сказал голос.

Я медленно повернулся. Моя жена стояла в дверях, одетая в черный кожаный комбинезон. В руках она держала большой топор.

Она начала хихикать.

Я не помню, что случилось после этого. Соседи, наверное, услышали мои испуганные крики и вызвали полицию. Четверо сотрудников полиции ворвались в дом через переднюю дверь. Им удалось скрутить мою жену, прежде,чем она убила меня. Потом меня отвезли в больницу.

Конечно, после этого состоялся суд. Моя жена была признана виновной, и судья приговорил её к смертной казни. Я присутствовал на казни. Прежде, чем был включен электрический стул, ей дали последнее слово.

“Это он во всём виноват”,- закричала она. “Он не должен был жениться мне!”

Потом она захихикала, как маленькая школьница. Палач нажал на рычаг, и электричество пронзило её тело. Пять минут спустя, объявили, что она мертва.

Прошли годы, но она до сих пор снится мне в кошмарах. Я прошёл курс лечения, и врачи заверили меня, что со временем, и я смогу забыть тот ужас, через который мне довелось пройти.

Пока я был в больнице, я встретил замечательную женщину. Она была моей медсестрой, и проведя друг с другом несколько месяцев, мы полюбили друг друга. Она не самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал, и у нее не идеальное тело. Она потеряла глаз и три пальца на левой руке в автомобильной аварии. Несмотря на все это, она, безусловно, самая любящая и заботливая женщина, о которой только может мечтать мужчина. Главное, у нее золотое сердце.

Прошлым летом, мы поженились и стали жить вместе. Она всегда помогает мне. Всякий раз, когда я читаю газеты, она переворачивает для меня страницы. Всякий раз, когда у меня появляется зуд, она чешет меня. Ей удалось восстановить мою веру в женщин, но иногда, поздно ночью, когда я лежу в постели, я все же скучаю по своим рукам и ногам.

Проклятие на любовь

Случилось это в начале 90-ых. Был у меня очень хороший друг, Колей звали. Парень он был хоть куда. Умный, красивый, порядочный. Всегда поможет в трудную минуту. Как в такого не влюбиться? Вот моя подруга Ленка и влюбилась. Да так, что любовь какая-то у нее ненормальная была. Все время за ним бегала, глаз с него не сводила. Это скорее даже не любовь была, а привязанность. Коля к ней хорошо относился, но не его это девушка была. Он ей все время намекал, что между ними ничего не может быть. Напрямую он не решался сказать, боялся обидеть. Не такой он человек, чтобы людям боль причинять. Да вот только Ленка все намеки игнорировала. И вот, в один прекрасный день, она ему звонит и предлагает пожениться. Коле ничего не оставалось, как просто напрямик ей все сказать, что он не любит ее, и чтобы она перестала все эти глупости. Лена восприняла удар очень болезненно. Как мы только не пытались ее вразумить, говорили ей, что у нее еще все впереди, что найдет себе парня своей мечты. Но она и слушать не хотела. Сказала только, что они все равно будут вместе. Через два дня ее нашли повешенной в собственной квартире. Коля тогда очень переживал, во всем винил себя. Да вот только через пару дней ему уже было не до переживаний. У Коли начались серьезные проблемы со здоровьем. Никто из врачей не мог установить диагноз, а парень угасал на глазах. Через месяц он умер. Мы все очень переживали, места себе не могли найти. Как? Отчего? Никто не знал. Но вот за несколько дней до его похорон приходит ко мне Ленкина мать. На пороге она расплакалась, начала говорить, что это она во всем виновата. Не уберегла ни дочку, ни Колю. Я начала расспрашивать, причем тут Коля, а она и говорит: « Леночка решила его приворожить, причем ужасным способом. Взяла его фото и закопала в горшке с цветком. Я ей тогда говорила: «Что ты сделала! Ты же его, считай, похоронила!» Да вот только она и слушать меня не хотела. А сегодня я узнала, что Коля умер». Тут она достала запачканную землей фотографию Коли. На обороте было написано: «Мы все равно будем вместе». Получается, так и вышло".