продолжение

Как пишет российский историк Наталья Лебедева, будучи не в состоянии обеспечить такое количество пленных продовольствием, жильем и питьевой водой, сталинское руководство решает в начале октября распустить по домам рядовых и унтер-офицеров — жителей присоединенных к СССР земель, а в середине октября 1939 г. передать Германии эти же категории военнопленных — уроженцев центральных польских воеводств.

Не исключено, что еще в конце 1939 г. в высших советских кругах обсуждался вопрос об использовании польских военнопленных  в интересах СССР, как говорится, по их прямому назначению. По мнению некоторых историков, возможность создания дружественного Советскому Союзу польского правительства, а также воинских частей мог обсуждать Нарком НКВД СССР Лаврентий Берия во время допроса на Лубянке арестованного в Западной Украине сенатора, представителя знатного белорусско-польского княжеского рода, XIII ордината на Олыке Януша Франтишка Радзивила. Правда после вмешательства итальянской королевской семьи в декабре 1939 года НКВД было вынуждено освободить князя и его родных и дать возможность ему покинуть  пределы «страны рабочих и крестьян».
Вскоре советская руководящая верхушка принимает решение о физическом устранении части польских военнопленных. По решению Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 года в Катыни, Медном, Харькове, а также в тюрьмах на территории БССР и УССР, в том числе Киеве и Минске было расстреляно около 22 тысяч польских военнослужащих и полицейских.

После этой бесчеловечной акции в лагерях НКВД продолжало оставаться около 20 тысяч военнослужащих польской армии, среди которых было 2 генерала, 39 полковников и подполковников, 222 майора и капитана, 4 022 поручика и подпоручика, 691 представитель младшего комсостава и 13 321 рядовой. Кроме этого во внутренней тюрьме НКВД СССР в Москве находилось несколько десятков высокопоставленных офицеров польской армии, арестованных органами НКВД за участие в антисоветских организациях на территории западных областей БССР и УССР. 

В Архиве Президента Российской Федерации хранится любопытный и по-своему сенсационный документ, датируемый 2 ноября 1940 г. В письме И.Сталину Нарком НКВД Л.Берия отчитывается о исполнений поручений, данных ему «вождем народов» в отношении польских и чехословацких военнопленных. Приведем сокращенный текст данного послания:
«В результате проведенной нами фильтрации (путем ознакомления с учетными и следственными делами, а также непосредственного опроса) было отобрано 24 бывших польских офицера, в том числе: генералов — 3, полковников — 1, подполковников — 8, майоров и капитанов — 6, поручиков и подпоручиков — 6.

Со всеми отобранными был проведен ряд бесед, в результате которых установлено:

а) все они крайне враждебно относятся к немцам, считают неизбежным в будущем военное столкновение между СССР и Германии и выражают желание участвовать в предстоящей, по их мнению, советско-германской войне на стороне Советского Союза (на самом деле большинство польских военнопленных с первых дней пребывания в советских лагерях выражали желание продолжить борьбу против Гитлера на фронтах Второй Мировой. Другое дело, что во время «медового месяца» в отношениях СССР и Германии советские власти, мягко скажем, не приветствовали эти устремления польских военнослужащих – И.М.) ;

б) часть из них выражает убеждение, что судьбу Польши и возрождение ее как национального государства может решить только Советский Союз, на который они и возлагают свои надежды; другая часть (главным образом из числа поляков, интернированных в Литве) все еще надеется на победу англичан, которые, по их мнению, помогут восстановлению Польши;

в) большинство считает себя свободным от каких-либо обязательств в отношении так называемого «правительства» Сикорского, часть же заявляет, что участвовать в войне с Германией на стороне СССР они могут лишь в том случае, если это будет в той или иной форме санкционировано «правительством» Сикорского. Младшие офицеры заявляют, что они будут действовать в соответствии с приказами, полученными от какого-либо польского генерала.

Конкретно следует остановиться на позициях следующих отдельных лиц:

а) генерал Янушайтис заявил, что он может взять на себя руководство польскими частями, если таковые будут организованы на территории Советского Союза, для борьбы с Германией, безотносительно к установкам в этом вопросе «правительства» Сикорского. Однако, считает целесообразным наметить специальную политическую платформу с изложением будущей судьбы Польши и одновременно с этим, как он выразился, «смягчить климат» для поляков, проживающих в западных областях Украины и Белоруссии;
б) генерал Боруто-Спехович заявил, что он может предпринять те или иные шаги только по указанию «правительства» Сикорского, которое, по его мнению, представляет интересы польского народа;

в) генерал Пшездецкий сделал заявление, аналогичное заявлению Боруто-Спеховича;

г) несколько полковников и подполковников (Берлинг, Букоемский, Горчинский, Тышинский) заявили, что они всецело передают себя в распоряжение Советской власти и что с большой охотой возьмут на себя организацию и руководство какими-либо военными соединениями из числа военнопленных поляков, предназначенными для борьбы с Германией в интересах создания Польши как национального государства. Будущая Польша мыслится ими как тесно связанная в той или иной форме с Советским Союзом.

4. Для прощупывания настроений остальной массы военнопленных, содержащихся в лагерях НКВД, на места были посланы бригады оперативных работников НКВД СССР с соответствующими заданиями.

В результате проведенной работы установлено, что подавляющее большинство военнопленных безусловно может быть использовано для организации польской военной части.

Подпись автора

Je suis Маскаль!

продолжение

Кто же мог стать во главе польской армии, если бы ее начали создавать в СССР в 1940-м? Первым в списке Берии значилась фамилия дивизионного генерала Войска Польского Марианна Янушайтиса – Жеготы.  Во  время Первой Мировой этот человек воевал в Легионах Ю.Пилсудского. С 1 ноября 1918 г. в Войске Польском. Участвовал в советско-польской войне. В 1924 г. ему было присвоено звание дивизионного генерала. В  этом же году был назначен на должность Новогрудского воеводы. С 1929 г. в запасе. В сентябре 1939 г. один из участников обороны Львова. После установления советской власти был одним из руководителей польского вооруженного подполья. В октябре 1939 г. был арестован органами НКВД и вскоре оказался на Лубянке в Москве. По просьбе Берии генерал Янушайтис прочел лекцию для 150 высших советских офицеров. Выпущен из тюрьмы в июле 1941 года и через год уехал в Лондон в распоряжение главнокомандующего польскими вооруженными силами в Великобритании.

Следующим в списке значился бригадный генерал Войска Польского Мечислав Борута-Спехович. Этот человек за участие в советско-польской войне был награжден серебряным крестом «Виртути Милитари». В межвоенное двадцатилетие прошел путь от слушателя Военной школы Генштаба Польши до командующего оперативной группой  польской армии «Бельско» в составе армии «Кракув». Во время сентябрьской компании 1939 г. части Спеховича обороняли позиции на реках Дунаец и Сан. После отступления ему удалось добраться до Львова, где он стал заместителем генерала Янушайтиса в подпольной антисоветской организации. В декабре 1939 г. при попытке выехать во Францию генерал Борута-Спехович был арестован НКВД и вскоре оказался на Лубянке. В августе 1941 г. выпущен из тюрьмы и был назначен командующим 5-й Виленской дивизии пехоты. Вместе с польскими частями эвакуировался в Иран.

Еще одним бригадным генералом, который, по мнению Лаврентия Берии годился на роль командующего польской армией в СССР был Вацлав Пшездецкий. В сентябре 1939 г. именно этот человек командовал обороной Гродно перед наступающими частями красной армии. 23 сентября 1939 г. оставшимся в живых польским солдатам он приказал отступать в сторону Литвы, куда выехал и сам. В 1940 г. интернированного в Литве Пшездецкого сотрудники НКВД вывозят в Козельский лагерь военнопленных. Вскоре, по распоряжению Берии генерал оказался  на Лубянке, где и получил предложение поучаствовать в создании польской армии в СССР. В 1941 г. был освобожден и вскоре покинул пределы Советского Союза.

Однако наиболее интересной личностью, о которой, впрочем, в своем письме не говорит Л.Берия, но который вполне мог стать главнокомандующим польских войск в СССР, был бригадный генерал Войска Польского Ежи Волковицкий. Об этой легендарной личности стоит рассказать поподробнее. После окончания гимназии в Гродно, он поступил в Морской корпус в Санкт-Петербурге. В 1904 г. в звании мичмана русского императорского флота Волковицкий служил на броненосце «Император Николай І» и участвовал в Цусимской битве. Был одним из тех, кто выступил против капитуляции русского флота перед японцами. Впоследствии Волковицкий был награжден высшей наградой Российской империи «Георгиевским крестом». Во время советско-польской войны этот человек командовал штабом 1-ой литовско-белорусской дивизии. В 1927 г. ему было присвоено звание бригадного генерала. Участвовал в боях сентябрьской компании 1939 г. 28 сентября 1939 г. попал в советский плен.

Подпись автора

Je suis Маскаль!