Юрий Бахарев в работе "Миф 6. О терроре во время гражданской войны":

«Нет ни одного документа, из которого следовало, что репрессии против духовенства проводились из-за их веры. Расстреливали за участие священников в боевых действиях, за антисоветскую агитацию и призывы в проповедях вооруженным путем бороться с властью, многочисленны случаи убийства из криминальных мотивов. Историк Церкви Д. В. Поспеловский (член попечительского совета Свято-Филаретовского православно-христианского института) в 1994 году писал, что «за период с января 1918 г. по январь 1919 г. погибли: митрополит Киевский Владимир, 18 архиепископов и епископов, 102 приходских священника, 154 дьякона и 94 монашествующих обоего пола» [136]. Точность подсчётов вызывает сомнения, но ясно, что историк не обнаружил тысяч расстрелянных Да и откуда было взяться 300 тысячам священников, если в России 1917 году насчитывалось около 100 тысяч священнослужителей русской православной церкви, а все духовное сословие с семьями составляло около 600 тысяч человек?

После революции начался процесс национализации, в результате которого у церкви отобрали не только земли, но и все, что можно было отобрать. Декрет Второго Всероссийского съезда Советов о земле от 26 октября (8 ноября) 1917 года и декрет Совнаркома об отделении церкви от государства и школы от церкви от 20 января (2 февраля) 1918 года утвердили это положение. Храмовые и монастырские земли, дома, угодья, промыслы, заводы, гостиницы, подворья и капиталы подлежали конфискации в пользу государства. До этого момента сведения об имуществе церкви, включая земельные владения, были недоступны для государства. Позднее выяснилось, что к 1918 году у церкви было 424 миллиона рублей капитала, 8 миллионов десятин земли, 84 завода, 1816 доходных домов и гостиниц, 277 больниц и приютов, 436 молочных ферм, 603 скотных двора. Все это имущество в пересчете на царские рубли составляло более 400 миллионов рублей. Таким образом, все имущество и капиталы могут быть оценены в более чем 830 миллионов рублей, тогда как госбюджет в преддверии революции составлял 2 миллиарда 693 миллиона рублей. До конфискации у 11 крупнейших монастырей было более 10 тысяч десятин земли, и еще у 155 - от 500 до 1000 десятин.

Православные попы приветствовали любые антисоветские силы: от белочехов и интервентов, до простых бандитов. Церковники с радостью приветствовали выступление белочехов, ставшим началом Гражданской войны. Епископ Екатеринбургский приветствуя мятежников, совершил в кафедральном соборе Екатеринбурга торжественное богослужение. В своей проповеди он заявил, что белочехи совершают "великое дело возрождения России". Так же восторженно церковники встретили интервентов Антанты. Они приветствовали интервентов благодарственными молебнами. "Радость перешла в восторг, когда на землю нашего города сошли с кораблей прибывшие к нам благородные союзники наши" восторгался протоирей Лелюхин. Даже такой отпетый подонок как атаман Семенов, которого даже Колчак считал бандитом, был награжден православной церковью званием "Кавалера святого гроба господня". Православное духовенство выступало пропагандистом белогвардейцев, призывая к борьбе с Советской властью. Попы массово выпускали плакаты и листовки против большевиков, в которых призывали: "Гоните Советскую власть". Загоняли крестьян в Белую армию. Обо всех выступающих против мобилизации, церковники сообщали в контрразведку. В Белой армии были созданы агитпункты в виде церквей-вагонов. Также организовывались специальные особые отряды церковных проповедников. Но на этом попы не остановились. Духовенство принимало самое активное и непосредственное участие в подготовке антисоветских мятежей. Полковник Сахаров, руководитель белогвардейского мятежа в Муроме укрывался в Спасском монастыре. Епископ Муромский Митрофан благословил его на мятеж, словами: "Большевиков нужно уничтожать, чтобы их не было". Также попы и монахи принимали активное участие в подготовке белогвардейского путча в Ярославле. Епископ Агафанел обещал всестороннюю поддержку мятежникам. Оплотом путчистов стали ярославские монастыри, колокольни которых снова, как и в Москве, стали огневыми точками мятежников. Церковники также принимали участие в деятельности таких контрреволюционных организаций, как Национальный и Тактический центры. Монастыри и церкви стали в то время оплотом всевозможных антисоветских бандитов. В Соловецком монастыре были обнаружены 8 трехдюймовых орудий, 2 пулемета, свыше 600 винтовок и берданок, и большое количество боеприпасов. В киевском Михайловском монастыре были спрятаны 4 пуда динамита, винтовки и 900 патронов. Оружие, включая пулеметы, были зарыты в Матренинском женском монастыре на Украине. Там же нашли укрытие главари тысячной банды. Контрреволюционные организации были раскрыты в Оранском, Яковлевском, Николо-Угрешском и многих других монастырях.